Крестовый поход против коммунизма (1945 – 1952 гг.)

К концу Второй мировой войны США превратились в сильнейшую во всех отношениях державу мира. Людские потери страны были относительно незначительны – около 400 тысяч погибших, но зато рост экономической мощи поражал: национальный доход США вырос с 64 миллиардов долларов в 1938 году до 160 миллиардов в 1944 году. Общая мощность американской индустрии возросла за годы войны на 40%. В 1946 году американская промышленность давала 62% производства всего капиталистического мира. К тому же к концу войны США создали мощные вооруженные силы – армию, флот, авиацию, а в конце войны в распоряжении американского руководства оказалось новое оружие – атомная бомба, с успехом испытанная в августе 1945 года в Японии.

Обретенная мощь кружила голову, и не случайно весной 1945 года идея американского лидерства стала самой популярной в Вашингтоне. Трудно сказать, смог бы преодолеть соблазн воспользоваться новыми возможностями Франклин Рузвельт, но в апреле 1945года он умер и на смену ему пришел Гарри С. Трумэн (1945 – 1953), человек совсем другого калибра и склада ума и характера. Для Трумэна идея «американского мира» не вызывала никаких сомнений, и он с первого же дня пребывания на новом посту приступил к ее реализации.

Правда, на пути к вожделенной цели все же сохранялось одно препятствие – второй по степени военной мощи и авторитету державой стал Советский Союз, к тому же воплощавший ненавистную американским ортодоксам идею коммунизма. Борьба против СССР тем самым превращалась не просто в соперничество за мировое владычество, но в крестовый поход против мирового коммунизма под лозунгами защиты демократии и порядка от сил хаоса и разрушения. С этого времени внешнюю политику США можно рассматривать преимущественно через призму противоборства с Советским Союзом. Началась «холодная война», ставшая стержнем международных отношений всего последующего периода.

Одним из первых актов противоборства с новым врагом стало использование ядерного оружия против Японии 6 и 9 августа 1945го­да. Особой военной необходимости в этом не было, Япония находилась на грани краха, в войну против нее должен был вот-вот вступить Советский Союз… Но надо было продемонстрировать вновь обретенную мощь – и бомбы были сброшены. Погибли десятки тысяч мирных жителей, погибли американские военнопленные, размещенные в лагерях в районе подвергнутых бомбардировкам городов. Но Г. Трумэн был доволен – Америка обрела «большую дубинку против этих парней».

Развертывание новой конфронтации, однако, требовало времени и больших усилий. В американском обществе сохранялось чувство фронтового братства с советским народом, высок был авторитет СССР в освобожденных странах Европы. К тому же на глазах буквально таяла военная мощь США из-за стихийно развернувшегося процесса демобилизации американской армии. Поэтому в 1945 – 1946гг. политика США продолжала внешне сохранять характер сотрудничества, что продемонстрировала встреча глав трех держав в Потсдаме, а также встречи министров иностранных дел великих держав.

И тем не менее поворот постепенно происходил. Американское правительство заняло недружественную к СССР позицию по вопросу о выделении ему зоны оккупации в Японии, выступило против пожелания СССР о создании базы в черноморских проливах, отказалось от предоставления в принципе договоренного займа на восстановление советской экономики, саботировало выплату репараций из западных зон Германии. Шла разработка планов ведения войны против СССР. США и их союзники старались использовать любой неосторожный шаг Советского правительства для раздувания антисоветской истерии. В марте 1946 г. последовала «фултонская» речь У.Черчилля с обозначением новой угрозы европейской цивилизации – со стороны СССР. Позиция Черчилля была понятна – Англия традиционно выступала за сохранение в Европе баланса сил, чего с 1945 года было просто невозможно добиться усилиями самих европейцев. Противостоять советскому доминированию в этой части света могли только США, что для самих Соединенных Штатов было более чем приемлемо. Фактически обращение Черчилля было столь необходимым обоснованием американского вмешательства.

В апреле того же года с тревожным заявлением об образовании в мире «вакуума силы» выступил военный министр Дж. Форрестол. Вскоре последовало теоретико-пропагандистское оформление нового внешнеполитического курса – знаменитая «Длинная телеграмма» Дж. Кеннана, опубликованная в июле 1947 г. в виде статьи под названием «Истоки советского поведения» в журнале «Foreign Affairs» под псевдонимом «Х», в которой была оформлена доктрина «сдерживания» – великолепная пропагандистская находка, закрепляющая за Соединенными Штатами роль защитника мира от поползновений советского экспансионизма (при всей надуманности этой идеи, в которую не верили сами ее авторы).

За идеей последовали дела. Своеобразной попыткой сохранения за США ядерной монополии стало выдвижение в 1946 г. плана Баруха, предусматривавшего создание международного органа по контролю над ядерными ресурсами и ядерными разработками во всем мире. Причем данный орган получил бы право использования вооруженных сил для наказания тех стран, которые, по мнению большинства его членов, нарушали установленные правила. Право «ве­то» не предоставлялось. Если учесть, что сами США были готовы пойти на установление такого контроля над их ядерными ресурсами лишь в отдаленном будущем и к тому же получили бы полную меру власти в комитете (благодаря своим сателлитам, безоговорочно поддерживавшим американскую линию), неудивительно, что в глазах СССР и его союзников это было неприемлемо, и план был отвергнут. США вновь получили предлог для возложения ответственности за отказ от контроля над ядерным оружием на СССР.

Важным шагом на пути к более открытому экспансионизму стали промежуточные выборы 1946 года в конгресс США, обеспечившие победу правым республиканцам. Столкнувшись с острой критикой в свой адрес, в том числе и за якобы проявленную слабость по отношению к коммунизму, Трумэн попытался обойти своих политических соперников справа, демонстрируя жесткость. Разворачивая борьбу за мировое лидерство, Трумэн опирался на созданную в этот период соответствующую структуру государственных органов – были созданы Совет национальной безопасности, Центральное разведывательное управление, Информационное агентство Соединенных Штатов и ряд других учреждений.

Именно в это время США оформили свое доминирующее положение в Латинской Америке – в августе 1947 г. был подписан «пакт Рио-де-Жанейро» о совместной обороне против внешней и внутренней агрессии, а в 1948 году в Боготе была создана Организация американских государств, региональное политическое объединение, находившееся под полным контролем США и ставшее орудием проведения их политики в регионе. Создание первого в истории США постоянного военно-политического блока стало кардинальным отступлением от традиционной политики «свободы рук» и во многом облегчило в будущем создание более серьезного блока – в Европе.

В марте 1947 года была озвучена знаменитая «доктрина Трумэна», фактически провозгласившая намерение Соединенных Штатов вмешиваться в дела любого государства в любом уголке земного шара под предлогом борьбы против угрозы коммунизма. Эта заявка на роль мирового полицейского слишком откровенно демонстрировала имперские амбиции США, поэтому в июне того же года был разработан и принят «план Маршалла», нацеленный на восстановление экономического порядка в разоренных странах Европы, что позволяло американскому руководству выступить в роли мирового благодетеля. Тогда же прозвучал тезис о «косвенной агрессии», якобы угрожавшей демократическим странам, под чем подразумевалась деятельность коммунистических партий. В самих США этот тезис лег в основу печально знаменитого «маккартизма».

В конце 40-х годов США стояли у истоков раскола Германии, использовали экономические, политические и пропагандистские средства для противодействия распространению идей коммунизма в Европе и Азии и для наращивания давления на СССР. Впрочем, и здесь далеко не все шло гладко. Уставший от войн мир сопротивлялся новому крестовому походу. Нужен был повод. Им стал «берлинский кризис» 1948 года, под предлогом которого американское правительство развернуло в своей стране и за рубежом невиданное по силе и размаху пропагандистское наступление. Идея войны против СССР стала предметом практической разработки. В ноябре 1948 года появилась директива Совета национальной безопасности 20/4, содержащая конкретные задачи подготовки к войне. Впрочем, воевать своими руками американцы отнюдь не собирались, а одного ядерного оружия было недостаточно. На вооружении США появилась концепция «щита и меча», где щитом должны были стать вооруженные силы европейских союзников США, а роль карающего меча возлагалась на стратегическую авиацию Соединенных Штатов. Итогом реализации этой концепции стало создание в апреле 1949 г. Организации Североатлантического Договора (НАТО), а также окон­чательный раскол Германии и образование в сентябре того же года ФРГ.

Создание НАТО произошло в сложное для США время – они утратили свою ядерную монополию в результате появления в 1949 г. атомного оружия у СССР. К тому же потерпел поражение поддерживаемый Штатами лидер китайских националистов Чан Кайши, и к власти в Пекине пришли коммунисты.

С 1949 года на вооружении американского правительства появилось понятие «тотальной дипломатии». Ее апологетом стал новый государственный секретарь Дин Ачесон, явившийся рупором самого президента и его ближайшего окружения. США развернули борьбу против СССР буквально по всему миру. Именно тогда Америка сделала первый шаг по пути к вьетнамской катастрофе, взяв на себя финансирование действий в этом регионе французских колониальных войск. Широко обсуждались идеи превентивной войны против СССР, нанесение первого атомного удара. Завершенное воплощение эти идеи получили в директиве СНБ-68, принятой в апреле 1950 г. Ее суть – в мире сложилась биполярная система, делающая конфронтацию неизбежной. Вести переговоры с СССР невозможно. Для обеспечения американских интересов необходима сила. Значит, надо наращивать вооружения, активнее подключать к этому процессу союзников. Но для более полной реализации этих идей нужен был новый мировой кризис, и он разразился. В 1950 году началась война в Корее. Она окончательно утвердила в США систему милитаризованной экономики, форсировала создание НАТО и развертывание гонки вооружений в Европе, стала одной из высших точек «холод­ной войны», чуть было не довела мир до войны «горячей».

В США все более отчетливо понимали необходимость расширения своего влияния на страны, боровшиеся за национальное освобождение. Именно этим объясняется принятие программы экономической помощи этим странам со стороны США – так называемый «четвертый пункт» президента Г. Трумэна. Впрочем, масштабы такой помощи были еще не слишком впечатляющи.

К концу пребывания на президентском посту Г. Трумэн мог подвести итог своей деятельности. Ему и его правительству удалось утвердить свою страну в роли мирового лидера, остановить нарастание левых тенденций, объединить под своими знаменами все силы порядка и реставрации. Но велики были и потери. Мир оказался в состоянии нарастающей конфронтации, идеи гармоничного послевоенного развития были отброшены, была развернута гонка вооружений, истощавшая силы ее участников. При этом СССР сохранился как ведущая сила, противостоящая США, сохранился и блок возглавляемых им государств, а с победой китайской революции в коммунистическом лагере оказалась почти половина населения Земли. США утратили свою ядерную монополию и были вынуждены отставить реализацию разработанных планов ведения войны против СССР. Фактически мир вновь оказался перед выбором: согласие и переговоры или нарастание конфронтации. Решать эту дилемму пред­стояло, однако, уже другой администрации – Д. Эйзенхауэра.

* * *

Текст пресс-конференции президента Г. Трумэна 8 августа 1945 г.

«У меня есть всего лишь одно простое заявление. Я не собирался проводить сегодня регулярную пресс-конференцию; но это заявление настолько важно, что я решил, что должен созвать вас.

Россия объявила войну Японии! Это все!» (Бурные аплодисменты и радостный смех, пока репортеры покидали комнату.) (9, 321).

Из выступления президента Г. Трумэна по радио

(9 августа 1945 года)

«Создав атомную бомбу, мы применили ее. Мы применили ее против тех, кто без предупреждения атаковал нас в Перл-Харборе, против тех, кто заставлял голодать, бил и убивал американских военнопленных, против тех, кто попрал все международные правила ведения войны. Мы использовали ее для того, чтобы сократить агонию войны, чтобы спасти жизни тысяч и тысяч молодых американцев.

Мы будем продолжать использовать атомное оружие… до тех пор, пока полностью не уничтожим японские возможности ведения войны. Только капитуляция Японии остановит нас» (9, 322).

Из заявления Государственного секретаря Бирнса (май 1945 г.)

«Есть самые серьезные основания полагать, что точка зрения, высказанная личным представителем президента в разговоре с одним из специалистов-ядерщиков в мае 1945 года, являлась точным определением позиции:

„М-р Бирнс не утверждает, что есть необходимость использования бомбы (атомной) против японских городов для того, чтобы закончить войну… М-р Бирнс считает, что обладание бомбой и демонстрирование ее мощи сделает Россию более уступчивой в Европе”» (9, 331).

Президент США Гарри Трумэн о невозможности

возврата к изоляционизму

«Я очень хорошо представлял, что означало бы для мира возрождение американского изоляционизма. После Второй мировой войны было абсолютно ясно, что без американского вмешательства в мире не было силы, способной на равных противостоять России. Если бы мы отвернулись от мира, районы – такие, как Греция, – ослабленные и расколотые в результате войны, вошли бы в советскую сферу влияния без каких-либо серьезных усилий со стороны русских. Успех России в этих районах и явное отсутствие у нас интереса к происходящему привело бы к росту коммунистических партий в таких европейских странах, как Франция и Италия, где они и так уже являли собой серьезную угрозу. Бездействие, уход, реализация идеи «крепость Америка» могли завершиться лишь отдачей России огромных районов земного шара, которые сейчас для них недоступны. Это было время, когда просто необходимо было открыто поставить Соединенные Штаты Америки на стороне и во главе всего свободного мира» (35, 124-125).

Из речи президента Г. Трумэна в День военно-морского флота 27.10.1945 г. о целях, задачах и принципах внешней политики США

«Почему мы хотим сохранить мощный военно-морской флот и военно-воздушные силы и создать сильный армейский резерв? Почему нам надо сделать это?

Мы… нуждаемся в такой военной мощи… для решения четырех важных задач:

Первое: наши армия, флот и авиация, в сотрудничестве с нашими союзниками должны обеспечить выполнение условий мира, навязанных нашим разбитым врагам.

Второе: мы должны выполнять военные обязательства, которые лежат на нас как на членах Организации Объединенных Наций – обеспечивать сохранение мира, если необходимо, и силой.

Третье: мы должны сотрудничать с другими американскими народами с целью сохранения территориальной целостности и политической независимости стран западного полушария.

Четвертое: в этом беспокойном и неустойчивом мире наши вооруженные силы должны быть на уровне, чтобы выполнять главную миссию, возложенную на них Конституцией Соединенных Штатов, – «обеспечивать совместную оборону» нашей страны.

Эти четыре военные задачи нацелены не на войну, не на завоевания – на мир…

Разрешите мне изложить фундаментальные принципы внешней политики Соединенных Штатов:

1. Мы не ищем территориальных приращений или эгоистических преимуществ. У нас нет агрессивных планов против какого-либо другого государства, большого или малого. У нас нет никаких целей, которые могли бы вступить в противоречие с миролюбивыми целями любой другой нации.

2. Мы верим в неизбежное восстановление суверенных прав и самоуправления всеми народами, которые были их лишены силой.

3. Мы не поддержим никаких территориальных изменений в любой дру­жественной нам части мира, если они не будут осуществлены в соответствии со свободным волеизъявлением заинтересованных народов.

4. Мы верим, что всем народам, готовым к самоуправлению, должно быть предоставлено право избирать свою собственную форму правительства путем свободного волеизъявления без какого-либо вмешательства со стороны любой внешней силы. Это относится и к Европе, Азии и Африке, как и к Западному полушарию.

5. Объединенными и скоординированными действиями с нашими военными союзниками мы поможем побежденным вражеским государствам создать миролюбивые демократические государства по своему свободному выбору. И мы постараемся создать мир, в котором не смогут существовать нацизм, фашизм и милитаризм.

6. Мы откажемся признать любое правительство, навязанное любой нации силой извне. В некоторых случаях невозможно будет предотвратить насильственное утверждение такого правительства. Но Соединенные Штаты не признают такое правительство.

7. Мы верим, что всем народам должна быть обеспечена свобода морей и равные права для осуществления плавания в приграничных реках и водах, а также в реках, протекающих больше чем в одной стране.

8. Мы считаем, что все страны, принятые в мировое сообщество, должны иметь равный доступ к торговле и сырью во всем мире.

9. Мы считаем, что суверенные страны Западного полушария без какого-либо вмешательства извне должны вместе, как добрые соседи, сотрудничать в решении общих проблем.

10. Мы убеждены, что полное экономическое сотрудничество всех наций, больших и малых, является обязательным условием улучшения жизненных условий по всему миру и обеспечению свободы от страха и от нужды.

11. Мы будем и впредь стремиться к обеспечению свободы выражения и религиозной свободы во всех миролюбивых регионах мира.

12. Мы убеждены, что сохранение мира между народами требует сохранения Организации Объединенных Наций, объединяющей все миролюбивые страны мира, готовые, если это необходимо, к совместному использованию силы для обеспечения мира» (16, 194-195).

Президент Г. Трумэн о причинах антисоветской политики

«Амбиции русских не могут быть остановлены дружескими напоминаниями о сделанных обещаниях. Русские будут давить везде, где проявится слабость, – и мы должны противостоять этому давлению везде, где оно будет иметь место, и делать это таким способом, который будет понятен и России, и всему миру. Когда коммунистическое давление стало угрожать Греции и Турции, я действовал так, чтобы продемонстрировать нашу позицию ясно и твердо» (35, 118).

Президент Г. Трумэн об опасности «советской экспансии»

«…Гораздо более важной частью советского плана было предложение о том, чтобы проливы были поставлены под совместную турецко-русскую защиту. В действительности это было открытой заявкой на установление контроля над Турцией. Если русские войска войдут в Турцию с заявленной целью усиления совместного контроля над проливами, потребуется совсем немного времени для того, чтобы эти войска установили контроль над всей Турцией. Мы уже знали по опыту последних двух лет, что советская интервенция неизбежно означает советскую оккупацию и контроль. Разрешение России установить базы в Дарданеллах или ввести войска в Турцию, предположительно для защиты проливов, естественным образом приведет к то­му, что сначала Греция, а затем Ближний и Средний Восток подпадут под советский контроль» (35, 119).

Из письма президента Г. Трумэна Государственному секретарю

Д. Бирнсу о необходимости твердой политики по отношению к СССР

«В Потсдаме мы стояли перед свершившимся фактом и самими обстоятельствами были вынуждены согласиться на оккупацию русскими Восточной Польши и оккупацию Польшей германской территории к востоку от Одера. Это было в высшей степени неприятно.

В то время мы были обеспокоены, чтобы русские вступили в войну с Японией. Конечно, впоследствии мы обнаружили, что мы особо и не нуждались там в России и что русские с тех пор создавали нам одну головную боль…

Я совершенно не сомневаюсь, что Россия намерена осуществить вторжение в Турцию и захватить черноморские проливы. Если Россия не увидит перед собой железный кулак и не услышит железный язык, возникнет угроза новой войны. Они понимают единственный язык – «сколько дивизий у вас есть?».

Я не думаю, что нам стоит впредь играть в компромиссы. Мы должны отказаться от признания Румынии и Болгарии, пока они не пойдут на удовлетворение наших требований; мы должны со всей определенностью изложить нашу позицию по Ирану, и мы должны продолжать настаивать на интернационализации Кильского канала, рейнско-дунайской водной системы и черноморских проливов, и нам следует обеспечить полный контроль над Японией и Тихим океаном. Нам следует помочь в восстановлении Китая и создать там сильное центральное правительство. Мы должны сделать то же самое в Корее.

Далее мы должны настоять на возвращении наших кораблей из России и заставить Россию заключить соглашение о погашении долгов по ленд-лизу.

Я устал нянчиться с Советами» (16, 197-198).

«Длинная телеграмма» Джорджа Кеннана (22.02.1946 г.)

«СССР все еще живет во враждебном «капиталистическом окружении», с которым в долгосрочном плане не может быть мирного сосуществования».

Какие выводы делаются в СССР из этого?

«(А) Все должно быть сделано для того, чтобы укрепить относительную мощь СССР как фактора в международном сообществе. И наоборот, не должна быть упущена никакая возможность ослабления мощи и влияния капиталистических стран – как в совокупности, так и по отдельности.

(В) Усилия Советов, а также их зарубежных друзей должны быть направлены на углубление и использование противоречий и конфликтов между капиталистическими странами. Если они постепенно перерастут в «им­периалистическую» войну, она должна быть превращена в революционные выступления в разных капиталистических странах.

(С) Демократически-прогрессивные элементы за рубежом должны быть использованы по максимуму для оказания давления на капиталистические правительства по направлениям, соответствующим интересам Советов.

(D) Должна вестись неустанная борьба против социалистических и социал-демократических лидеров за рубежом…

В основе невротического взгляда Кремля на международные проблемы лежит традиционное и инстинктивное ощущение опасности извне… И они научились искать безопасность только в терпеливой, но смертельной борьбе за полное уничтожение соперников, но никогда в поисках согласия и компромисса с ними…

Там, где это будет расценено своевременным и обещающим, будут предприняты все усилия для продвижения официальных пределов власти Советов. В настоящий момент эти усилия ограничены близлежащими районами, рассматриваемыми здесь в качестве ближайшей стратегической необходимости, такими, как Северный Иран, Турция, возможно, Борнхольм. Тем не менее могут в любое время возникнуть и другие районы, ес­ли и когда советская политическая власть распространится на другие территории. Так, «дружественное» персидское правительство может быть запрошено о предоставлении России порта в Персидском заливе. Если Испания попадет под контроль коммунистов, может быть поднят вопрос о советской базе в Гибралтарском проливе…

Другими словами, все усилия Советов на неофициальном уровне будут негативными и деструктивными по характеру, нацеленными на подрыв источников силы за пределами советской системы контроля. Все это находится в соответствии с врожденной уверенностью Советов, что не может быть никаких компромиссов с соперничающей державой и что созидательная работа может начаться только тогда, когда будет доминировать коммунистическая держава…

Подводя итог, можем сказать, что мы имеем дело с политической силой, фанатично преданной идее, что с США не может быть постоянного modus vivendi, что желательным и необходимым является, чтобы внутренняя гармония нашего общества была подорвана, наш традиционный образ жизни разрушен, международный авторитет нашего государства уничтожен – для того, чтобы Советская власть была бы обеспечена…».

Что в итоге?

«(1) Советская власть, в отличие от гитлеровской Германии, не является ни догматичной, ни авантюристичной. Она не придерживается жестко фиксированных планов. Она не идет на нежелательный риск. Неподвластная логике разума, она крайне чувствительна к логике силы. По этой причине она может легко отступить и обычно отступает – когда встречает где-либо серьезное противодействие. Таким образом, если противник имеет достаточно сил и ясно проявляет готовность использовать их, ему редко приходится делать это.

(2) Противостоя западному миру в целом, Советы все еще гораздо слабее его. Таким образом, их успех целиком будет зависеть от степени согласия, твердости и решимости, которые сможет продемонстрировать западный мир…

(3) Успех Советской системы как основы общества все еще не полностью доказан. Еще нужно будет подтвердить, что она сможет выдержать серьезнейшее испытание перехода власти от одной личности или группы к другой…

(4) Вся советская пропаганда за пределами советской сферы безопасности преимущественно негативная и деструктивная. Таким образом, относительно легко бороться с ней путем противопоставления ей умной и реалистичной программы.

По этим причинам, я думаю, мы можем вполне спокойно и уверенно решить проблему, как иметь дело с Россией» (16, 198-212).

Из доклада армейской разведки США

о намерениях СССР (23.08.1946 г.)

«Несмотря на огромный авторитет, крупнейшую в мире армию, значительные приобретения в населении и территории, СССР присущи следующие слабости, которые ограничивают его глобальные возможности: военные потери в людской силе и промышленности; недостаток экономической самодостаточности, в частности на Дальнем Востоке; слаба железнодорожная и дорожная система; уязвимость нефтяных центров для бомбардировщиков дальнего действия; отсутствие флота, стратегической авиации и атомных бомб; сопротивление в оккупированных районах.

Эти слабости должны быть преодолены полностью или почти полностью, прежде чем СССР сможет предпринять удачное нападение на Соединенные Штаты (в период) 1946-1951 гг. …

СССР не располагает возможностями осуществления значительных бомбардировочных операций против США в течение следующих пяти лет (1946-1952), не в состоянии осуществить воздушно-десантные операции даже в таких отдаленных районах, как Гренландия и северная Канада.

…Создание в СССР атомной бомбы к 1949 году возможно, но не слишком похоже, что такие бомбы будут произведены в большом количестве в течение следующих пяти лет.

Советские намерения следующие: …избегать войны в течение следующих пяти лет с тем, чтобы создать свою промышленность, одновременно расширяя свой политический и экономический контроль где бы то ни было всевозможными средствами, за исключением военных» (69, 276-277).

Информация разведки ВМФ США о намерениях СССР (16.09.1948 г.)

«СССР никогда в прошлом и не похоже, чтобы и сейчас, не дает оснований говорить о том, что его программа (ликвидация капитализма) планируется быть воплощенной путем военной агрессии с риском катастрофы для России. Это вполне разумное предположение в свете имеющейся исторической и текущей информации, что лидеры Советского Союза ограничиваются «всеми действиями, кроме войны», по крайней мере до тех пор, пока они не будут уверены в своем абсолютном превосходстве над США или пока они не решат, что США намереваются нанести внезапный удар по их владениям.

Мы считаем, что советские лидеры в настоящий момент в качестве немедленной цели видят защиту Советского Союза от окружения и вторжения. Именно по этой причине они тщательно спланировали ликвидацию суверенных буферных государств между Россией и Центральной или Западной Европой… СССР сейчас предпринимает попытки привязать эти страны к себе, чтобы сформировать защитный пояс или амортизатор» (69, 291-292).

Бывший вице-президент США Г. Уоллес в письме президенту

Г. Трумэну о плане Баруха (23.07.1946 г.)

«Другими словами, мы говорим русским, что если они будут «хоро­шими парнями», мы, возможно, когда-нибудь поделимся с ними нашими знаниями об атомной энергии, с ними и с другими народами. Но нет никакого четкого определения, что мы подразумеваем под словом «хорошие», ни ясной констатации, когда мы с ними начнем делиться знаниями.

Удивительно ли, что русские не проявили ни малейшего энтузиазма по поводу нашего плана? Были бы мы более оптимистичны, если бы русские имели монополию на атомную энергию и предложили бы поделиться с нами информацией о ней в весьма неопределенном будущем по своему усмотрению, если мы согласимся уже сейчас не пытаться создать бомбу и дать им информацию о наших секретных запасах урана и тория? Я думаю, что мы бы реагировали так же, как, похоже, делают русские. Мы бы выдвинули для протокола наши контрпредложения, но наши реальные усилия были бы направлены на попытки создания бомбы, чтобы уравновесить шансы на переговорах…

Настоятельные требования с нашей стороны, что игра должна вестись только по нашим правилам, могут завести только в тупик. Русские удвоят свои усилия по созданию бомбы, и они могут также пойти на серьезное расширение своей «зоны безопасности». До сих пор, несмотря на все наши громкие возражения по этому поводу, их усилия создать зону безопасности в Восточной Европе и на Среднем Востоке мало чем отличаются, с военной точки зрения, от создания нами военно-воздушных баз в Гренландии, Окинаве и многих других местах в тысячах миль от наших берегов. Мы можем чувствовать себя очень даже правыми, если мы откажемся отозвать наши предложения, а русские откажутся их принять, но все это означает одно – атомная гонка вооружений уже на старте…» (16, 239-240).

Планы ядерной войны против СССР (из директив по вопросам тратегического планирования Объединенного комитета

начальников штабов – 1 мая 1947 г.)

«Если будут созданы военные базы и возможность использования коммуникаций, Соединенные Штаты смогут вскоре после начала войны предпринять наступательные стратегические военно-воздушные операции против жизненно важных промышленных и городских центров России… Нужно выделить сухопутные, военно-воздушные и военно-морские силы для захвата ключевых районов с целью повышения эффективности стратегических воздушных налетов и, в случае необходимости, для начала крупного наземного наступления».

Предприятия советской нефтяной промышленности «могут быть подвергнуты весьма эффективным бомбардировкам с баз, расположенных на восточном побережье Средиземного моря или же в районе Каир-Суэц. Районы вокруг Москвы, бомбардировки которых дали бы наибольший моральный эффект, находятся в пределах досягаемости самолетов Б-29, базирующихся на Британских островах или в районе Каир-Суэц. Жизненно важные центры Урала и Кузбасса могут быть достигнуты с баз, расположенных в Индии. Поэтому в целях ведения максимально эффективной стратегической воздушной войны следует иметь базы на Ближнем Востоке, Британских островах и в Индии» (61, 17).

Из меморандума № 7 Совета национальной

безопасности США (30.03.1948 г.)

«Разгром сил мирового коммунизма, руководимого Советами, имеет жизненно важное значение для безопасности Соединенных Штатов.

Этой цели невозможно достичь с помощью оборонительной политики.

Поэтому Соединенные Штаты должны взять на себя руководящую роль в организации всемирного контрнаступления с целью мобилизации и укрепления наших собственных сил и антикоммунистических сил несоветского мира, а также в подрыве мощи коммунистических сил.

В качестве первых шагов Соединенным Штатам следовало бы осуществить следующие мероприятия:

А. Внутри страны

1. Быстрое укрепление военной мощи Соединенных Штатов:

а) введение в той или иной форме всеобщей воинской повинности;

б) восстановление оборонной промышленности.

2. Сохранение подавляющего превосходства США в области атомного оружия…

3. Немедленная разработка и осуществление решительной и скоординированной программы… по подавлению коммунистической угрозы в Соединенных Штатах для защиты США от разлагающих и опасных подрывных происков коммунизма.

4. В той мере, в какой это требуется для реализации пункта 1, стимулирование мобилизации граждан и промышленности.

5. Энергичное осуществление внутри страны информационной программы, обеспечивающей понимание и безраздельную поддержку нашей внешней политики со стороны общественности.

Б. За рубежом

1. При организации контрнаступления первостепенное значение придается Западной Европе…

2. Срочное провозглашение и практическое осуществление программы европейской реконструкции.

3. Решительное подтверждение западного союза и активная поддержка его развития и расширения в качестве антикоммунистического союза государств.

4….

5. Оказывать содействие наращиванию военного потенциала отдельных некоммунистических стран…

6. Как только будет разработана программа подавления коммунистической угрозы в Соединенных Штатах, следует установить отношения сотрудничества с правительствами, уже предпринимавшими шаги в этом направлении, и побуждать другие правительства к аналогичным действиям.

7. Поддержка граждан и частных организаций США с целью усиления некоммунистических профсоюзов в тех странах, где это способствовало бы нашей национальной безопасности…

8. Активизация антикоммунистической информационной программы для заграницы.

9. Развертывание энергичной и эффективной идеологической кампании.

10. Разработка и – в подходящий момент – осуществление скоординированной программы помощи движениям сопротивления в странах за «железным занавесом», включая СССР.

11. Создание крупного денежного фонда для борьбы с мировым коммунизмом, руководимым Советами» (38, 101-102).

«Цели США в отношении России»

(Директива Совета национальной безопасности 20/1 от 18.08.1948 г.)

«Наши основные цели в отношении России:

а) свести мощь и влияние Москвы до пределов, в которых она не будет более представлять угрозу миру и стабильности международных отношений;

б) в корне изменить теорию и практику международных отношений, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России…

Речь идет прежде всего о том, чтобы Советский Союз был слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с внешними силами, находящимися вне пределов его контроля…

В худшем случае, то есть при сохранении Советской власти на всей или почти на всей нынешней советской территории, мы должны потребовать:

а) выполнения чисто военных условий (сдача вооружения, эвакуация ключевых районов и т.д.), с тем чтобы надолго обеспечить военную беспомощность;

б) выполнения условий с целью обеспечить значительную экономическую зависимость от внешнего мира… Все условия должны быть подчеркнуто тяжелыми и унизительными для коммунистического режима…

Мы должны принять меры безопасности, которые автоматически обеспечивали бы такое положение, что даже некоммунистический и дружественно настроенный по отношению к нам режим:

а) не имел бы сильного военного потенциала;

б) экономически в значительной степени зависел бы от внешнего мира;

…На каждой части освобождаемой от Советов территории нам придется иметь дело с людьми, работавшими в советском аппарате власти. При организованном отходе советских войск местный аппарат коммунистической партии перейдет, вероятно, на нелегальное положение, как он делал это в областях, которые в прошлую войну были заняты немцами. По-видимому, он будет действовать в виде партизанских банд и повстанческих отрядов. В этом случае относительно просто ответить на вопрос: «Что делать?» – нам нужно только предоставить некоммунистическим (какого бы рода они ни были) русским организациям, контролирующим область, необходимое оружие, поддержать их в военном отношении и позволить им поступать с коммунистическими бандами в соответствии с традиционным способом русской гражданской войны. Куда более трудную проблему создадут рядовые члены коммунистической партии или работники советского аппарата, которых обнаружат и арестуют или которые сдадутся на милость наших войск или любой русской власти… Мы можем быть уверены, что такая власть сможет лучше, чем мы сами, судить об опасности, которую могут представлять бывшие коммунисты безопасности нового режима, и распорядиться ими так, чтобы они в будущем не наносили вреда…» (61, 19-20).

Директива Совета национальной безопасности СНБ-68

(весна 1950 года)

«В течение последних тридцати пяти лет мир испытал две мировых войны.. был свидетелем двух революций… видел распад пяти империй… и драматический упадок двух ведущих имперских систем – британской и французской… На протяжении жизни одного поколения фундаментально изменилось мировое распределение власти…

Два сложных комплекса факторов радикально изменили это историческое распределение силы. Первое: разгром Германии и Японии и упадок Британской и Французской империй совпали с таким подъемом Соединенных Штатов и Советского Союза, что мощь все в большей степени перетекала к этим двум центрам. Второе: Советский Союз, в отличие от предыдущих претендентов на гегемонию, вдохновляется новой фанатичной верой, антагонистичной нашей, и стремится установить свой абсолютный контроль над всем миром». (Р. 25).

«Кремль видит в Соединенных Штатах единственную реальную преграду на пути к достижению своей фундаментальной цели. Существует глубокий конфликт между идеей свободы под управлением правительства закона и идеей рабства под управлением мрачной олигархии Кремля…». (Р.27).

«Ненависть рабского общества к свободе объясняет железный занавес, изоляцию, автаркию общества, чьей конечной целью является абсолютная власть. Существование и утверждение идеи свободы представляет собой постоянную и продолжающуюся угрозу самим основам рабского общества; и поэтому оно рассматривает длительное состояние свободы в мире как невыносимое. Что является новым, что составляет суть существующего кризиса – это поляризация мощи, которая неизбежно ведет к конфронтации рабского общества со свободным…

Таким образом, само не желая этого, наше свободное общество стоит перед смертельным вызовом Советской системы. Ни одна другая система ценностей не является столь несовместимой с нашей, столь упорной в стремлении разрушить ее, столь способной к использованию в своих целях наиболее опасных и разрушительных явлений в нашем обществе, ни одна другая не внедряет повсеместно столь умело и старательно элементы иррационализма, и ни одна другая не имеет поддержки со стороны могучей и растущей военной мощи». (Р. 28-29).

Наши цели:

1. Таким образом, мы должны укрепить нашу силу… развивая нашу военную и экономическую мощь.

2. Мы должны быть ведущей силой в построении успешно функционирующей политической системы свободного мира…

3. …Наша политика и наши действия должны быть такими, чтобы они сделали возможными фундаментальные изменения в самой природе Советской системы… Совершенно ясно, что наименее дорогостоящим, но наиболее эффективным будет, если эти изменения в максимальной степени будут результатом деятельности внутренних сил советского общества». (Р. 29).

«В случае войны для нас нет никакой причины изменять наши конечные цели. Они не включают безоговорочную капитуляцию, покорение русского народа или лишение России ее экономического потенциала. Такая политика неизбежно приведет к сплочению русского народа вокруг режима, порабощающего его. Эти цели, скорее всего, предусматривают принятие Советами специфических и ограниченных условий, соответствующих тому международному порядку, в котором могут процветать свободные институты и при котором русский народ получит новый шанс решать свою судьбу. Если мы сможем сделать русских людей нашими союзниками в достижении этой цели, мы определенно сделаем решение нашей задачи более легким, а победу более вероятной». (Р. 30).

«В самом прямом смысле слова Кремль является жертвой своего собственного динамизма. Динамизм становится слабостью, если он наталкивается на противодействие, если в своем стремлении вперед он встречает превосходящую силу, которая останавливает его экспансию и производит растущее контрдавление…». (Р. 36).

«СССР находится ныне почти на максимуме своих производственных мощностей. Какие бы усилия Москва ни прилагала, она может лишь незначительно увеличить общее производство». (Р. 37).

«Способность американской экономики поддерживать рост своей экономической и военной мощи и помогать росту мощи союзников ограничивается не производственными возможностями, а решением о соответствующем распределении ресурсов на те или иные цели. Даже Западная Европа может значительно увеличить долю своих ресурсов на оборону…

Советский Союз в настоящее время выделяет примерно 40% имеющихся у него ресурсов на военные цели и на капиталовложения, большая часть которых идет в военное производство. Установлено, что даже в случае крайней необходимости Советский Союз не может увеличить эту долю более чем до 50%, или на одну четверть. С другой стороны, Соединенные Штаты тратят на оборону и капиталовложения всего лишь 20% своих ресурсов (или 22%, если считать иностранную помощь), и совсем незначительная часть этих ресурсов идет в военное производство. В случае необходимости Соединенные Штаты могут направить на военные цели и на иностранную помощь более 50%, или в пять или шесть раз больше, чем сейчас». (Р. 45).

«Что касается политики «сдерживания», то с ее помощью, не доходя до войны, можно добиться (1) блокирования дальнейшей экспансии Советской системы, (2) разоблачения фальшивого характера советских претензий, (3) обеспечения уменьшения советского контроля и влияния и (4) в общем, внедрения семян разрушения в советскую систему, что заставит Кремль по меньшей мере встать на путь изменения своего поведения для того, чтобы соответствовать общепринятым международным стандартам». (Р. 41).

«Внешняя экономическая политика является одним из главных инструментов политики США на международной арене. Это инструмент, способный оказывать мощное влияние на международную обстановку благоприятным для безопасности и процветания нашей страны образом… Наконец, это инструмент, особенно подходящий для ведения холодной войны…

Принципиальные цели американской экономической политики могут быть сформулированы следующим образом:

1) помощь Западной Европе в восстановлении и создании эффективной экономики…;

2) помощь другим странам в решении их особых проблем, вытекающих из войны или холодной войны…;

3) помощь в развитии слаборазвитых районов…;

4) военная помощь странам Североатлантического договора, включая Грецию, Турцию и т.д.;

5) перестройка торговли Восток – Запад, имея в виду военную значимость Востока;

6) производство и накопление стратегических материалов;

7) приложение усилий по воссозданию мировой экономики, основанной на многосторонней торговле, уменьшающихся торговых барьерах и конвертируемой валюте…». (Р. 46-48).

«Способность Соединенных Штатов вести эффективные наступательные операции ограничивается сейчас нападением с использованием атомного оружия. По Советскому Союзу может быть нанесен мощный удар, но вполне установлено, что только такие операции не смогут заставить или принудить Кремль к капитуляции и что Кремль все еще сохраняет способность использовать имеющиеся в его распоряжении силы для господства над большей частью или всей Евразией. Вероятно, это будет означать длительную и трудную борьбу, в ходе которой будут разрушены свободные институты Западной Европы и многих свободолюбивых народов и будет нанесен смертельный удар по способностям восстановления Западной Европы». (Р. 70).

«…Программа для обеспечения победы и провала советских планов должна быть составлена таким образом, чтобы она могла выполняться столько, сколько надо, для достижения наших национальных целей. Видимо, она должна включать следующее:

1. Развитие надлежащей политической и экономической структур, необходимых для достижения наших долгосрочных целей.

2. Существенное увеличение расходов на военные цели…

3. Существенное расширение программ военной помощи…

4. Некоторое расширение программ экономической помощи и понимание необходимости продолжения этих программ, пока не будет обеспечено достижение поставленных ими целей.

5. Совместные усилия по решению проблемы сбалансированности бюджета Соединенных Штатов…

6. Развитие программ, рассчитанных на создание и укрепления веры других народов в нашей силе и решимости и на ведение мощной психологической войны, рассчитанной на поощрение массового противоборства советскому влиянию и на противостояние кремлевским планам всеми другими способами.

7. Интенсификация… действий и операций скрытыми средствами в области экономической, а также политической и психологической войны, имеющей целью организацию и поддержку недовольства и мятежей в некоторых стратегически важных странах-сателлитах.

8. Развитие программ внутренней безопасности и гражданской обороны.

9. Совершенствование и интенсификацию разведывательной деятельности.

10. Уменьшение федеральных расходов на цели, не относящиеся к обороне и иностранной помощи…

11. Увеличение налогов». (Р. 74). (7, 23-81).

Аллен Даллес (будущий шеф ЦРУ) о подрывной работе против СССР (1945 г.)

«Посеяв в Советском Союзе хаос, мы незаметно подменим их ценности на фальшивые и заставим их в эти ценности поверить. Мы найдем своих единомышленников и союзников в самой России. Эпизод за эпизодом будет разыгрываться грандиозная по своему масштабу трагедия гибели самого непокорного народа на земле, окончательного, необратимого угасания его самосознания. Из литературы и искусства мы, например, постепенно вытравим их социальную сущность, отучим художников, отобьем у них охоту заниматься изображением, исследованием тех процессов, которые происходят в глубинах народных масс. Литература, кино, театры – все будет изображать и прославлять самые низменные человеческие чувства. Мы будем всячески поддерживать и поднимать так называемых художников, которые станут насаждать и вдалбливать в человеческое сознание культ секса, насилия, садизма, предательства – словом, всякой безнравственности. В управлении государством мы создадим хаос и неразбериху. Мы будем незаметно, но активно и постоянно способствовать самодурству чиновников, взяточничеству, беспринципности. Честность и порядочность будут осмеиваться и никому не станут нужны, превратятся в пережиток прошлого. Хамство и наглость, ложь и обман, пьянство и наркомания, животный страх друг перед другом, предательство, национализм, вражду народов, и прежде всего ненависть к русскому народу, – все это мы будем ловко и незаметно культивировать, все это расцветет махровым цветом. И лишь немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит. Но таких людей мы поставим в беспомощное положение, превратим в посмешище, найдем способ их оболгать и объявить отбросами общества. Будем опошлять и уничтожать основы нравственности. Будем всегда главную ставку делать на молодежь. Станем разлагать, развращать, растлевать ее» (40, 205-206).

Из речи президента Гарри Трумэна в конгрессе США 12 марта 1947 г. (доктрина Трумэна)

«С целью обеспечения мирного развития народов, свободного от подрывных действий, Соединенные Штаты стали ведущей силой в создании ООН. Объединенные Нации предназначены для сохранения свободы и независимости всех их членов. Мы не добьемся наших целей, однако, если мы не выразим наше намерение помочь свободным народам сохранить их свободные институты и их национальную целостность в борьбе против аг­рессивных попыток, нацеленных на навязывание им тоталитарных режимов. Это не более чем откровенное признание, что тоталитарные режимы, навязанные свободным народам путем прямой или косвенной агрессии, подрывают основы международного порядка и тем самым безопасность Соединенных Штатов…

В настоящий момент мировой истории почти каждый народ должен выбирать между альтернативными путями развития. Слишком часто этот выбор не является свободным.

Один образ жизни основывается на воле большинства и определяется свободными институтами, представительным правительством, свободными выборами, гарантиями личной свободы, свободой слова и религии и свободой от политических преследований.

Другой образ жизни основан на воле меньшинства, насильственно навязанной большинству. Он основан на терроре и подавлении, на контролируемой прессе и радио, предопределенных выборах и подавлении личной свободы.

Я верю, что политикой Соединенных Штатов должна стать поддержка свободных народов, сопротивляющихся давлению вооруженного меньшинства или давлению извне.

Я верю, что мы должны помочь свободным народам жить своей судьбой и по своему желанию…

Необходимо лишь взглянуть на карту, чтобы понять, что выживание и существование греческого народа является чрезвычайно важным в более широком смысле слова. Если Греция попадет под контроль вооруженного меньшинства, это окажет немедленное и серьезное воздействие на ее соседа Турцию. Хаос и беспорядок могут впоследствии распространиться на весь Средний Восток.

Более того, исчезновение Греции как независимого государства окажет огромное воздействие на те европейские страны, народы которых борются с огромными трудностями в деле сохранения своей свободы и независимости в тяжелейших послевоенных условиях». (16, 254-256).

Результаты голосования в конгрессе США по программе

помощи Греции и Турции:

палата представителей: за – 287, против – 107,

сенат: за – 67, против – 23.

Из выступления Государственного секретаря США Дж. Маршалла

в конгрессе о программе помощи странам Европы (5 июня 1947 года)

(план Маршалла)

«Вполне логично, что Соединенные Штаты постараются сделать все, что в их силах, для оказания помощи в возвращении экономического здоровья миру, без чего не может быть политической стабильности и обеспечения мира. Наша политика направлена не против какой-либо страны или доктрины, но против голода, нищеты, отчаяния и хаоса. Ее целью является возрождение мировой работающей экономики для того, чтобы создать возможность восстановления политических и социальных условий, в которых могут существовать свободные институты. Такая помощь не может базироваться на временной основе по случаю появления каких-либо кризисов. Любая помощь, которую наше правительство предполагает оказывать в будущем, должна обеспечивать лечение, а не быть простой полумерой. Любое правительство, желающее сотрудничать в решении задачи возрождения, найдет полную поддержку… со стороны правительства Соединенных Штатов. Любое правительство, которое своими маневрами пытается блокировать восстановление других стран, не может ожидать помощи от нас. Более того, правительства, политические партии или группы, которые стремятся продлить людские несчастья, чтобы получить из этого какие-либо политические и другие выгоды, встретят противодействие со стороны Соединенных Штатов». (35, 138).

Из доклада Госсекретаря Дж. Маршалла президенту Г. Трумэну

о программе помощи Европе (7.11.1947 г.)

«Наши экономические интересы тесно связаны с судьбой Европы…

Упадок европейской экономики из-за нехватки средств для обеспечения необходимого импорта заставит европейские страны перейти к государственной монополии в торговле – и не только по экономическим, но и по политическим причинам. Почти неизбежно по тому же пути будут вынуждены пойти и Соединенные Штаты. Система государственного контроля, сна­чала ограниченная внешней торговлей, вскоре должна будет распространиться и на внутреннюю экономику, причем в такой степени, что она сделает сложным сохранение американской системы свободного предпринимательства…

Но страны Западной Европы не смогут играть свою роль без помощи извне. Их народы глубоко недовольны своим положением. Если они вскоре не ощутят улучшения своих дел с помощью демократических методов, они могут оказаться вынужденными повернуть в другом направлении. Именно в этом скрывается сила тактики коммунистов: они побеждают в условиях краха, когда достаточно сильны нищета и хаос. Вот почему любая программа демократического восстановления Западной Европы должна решить не только сложные экономические проблемы, являющиеся последствиями войны, но также преднамеренный саботаж коммунистов, которые в сохранении нищеты и хаоса видят свой лучший шанс на конечную победу» (16, 264).

Затраты США по плану Маршалла (млрд. дол.):

3.04.1948 – 30.06.1949 – 6.22

1.07.1949 – 30.06.1950 – 4.06

1.07.1950 – 30.06.1951 – 2.25

Доля европейских стран в получении помощи (в %)

(3 апреля 1948 г. – 30 июня 1952 г.):

Великобритания – 24,7

Франция – 21,0

Италия – 11,7

Западная Германия – 10,8

Нидерланды – 8,4

Греция – 5,5

Австрия – 5,2

Бельгия/Люксембург – 4,3

Прочие – 8,4

США и проблема Германии (из воспоминаний Дж. Кеннана)

«Идея Германии, управляемой совместно с русскими, это – химера… Мы не имеем никакого иного выбора, кроме как вести нашу часть Германии – часть, за которую мы с англичанами взяли на себя ответственность, – к независимости… Следует признать, что это – расчленение. Но расчленение уже является фактом в результате линии по Одеру – Нейсе… Мы не должны идти на компромиссы в контрольной комиссии ни по какому вопросу, имеющему реальное значение для управления нашей зоной» (30, 258).

Джон Фостер Даллес, Государственный секретарь США о политике по отношению к Германии

«Возрожденная Германия может быть огромным активом для Запада. Путем вовлечения Восточной Германии в свою орбиту Запад способен приобрести передовые стратегические позиции в Центральной Европе, которые будут подрывать военное и политическое положение советского коммунизма в Польше, Чехословакии, Венгрии и остальных соседних странах» (11, 156).

Из меморандума Объединенного комитета начальников штабов

(9.04.1947 г.)

«В перспективе наиболее ценное в военном отношении государство в этом районе – Германия. Без помощи Германии остальные страны Западной Европы вряд ли смогут оказывать сопротивление нашим идеологическим противникам в течение времени, достаточно долгого для того, чтобы США успели мобилизовать и привести в состояние боеготовности крупные вооруженные силы, способные нанести поражение противнику. С помощью возрожденной Германии, сражающейся на стороне западных союзников, это было бы возможно. Кроме того, полное восстановление немецкой промышленности, особенно угольных шахт, необходимо для экономического оздоровления Франции, безопасность которой неразрывно связана с безопасностью Соединенных Штатов, Канады и Великобритании. Поэтому экономическое возрождение Германии имеет первостепенное значение с точки зрения безопасности Соединенных Штатов…» (38, 80-81).

Из выступления Государственного секретаря Д. Ачесона в конгрессе

об образовании НАТО (18.03.1949 г.)

«В компактном современном мире безопасность Соединенных Штатов не может рассматриваться в рамках территорий и границ. Серьезная угроза миру и безопасности в любом уголке мира является фактором прямой заинтересованности нашей страны. Таким образом, в основе нашей политики лежит стремление оказать помощь свободным народам в обеспечении их целостности и безопасности, и не только в Западной Европе или в обеих Америках, но везде, где предоставляемая нами помощь может быть эффективной. Наши действия по поддержке целостности и независимости Греции, Турции и Ирана являются выражением наших намерений. Была четко продемонстрирована наша заинтересованность в безопасности этих стран, и мы будем продолжать эту нашу политику…

5-я статья договора рассматривает возможность, которая, к сожалению, не может быть исключена – что страны, объединившиеся вокруг договора, могут оказаться перед лицом готовящегося вражеского нападения. По этой статье они согласились, что вооруженное нападение на любую из них, в Европе или в Северной Америке, будет расценено как нападение на них всех. В случае такого нападения каждая их них предпримет, индивидуально или совместно с другими участниками пакта, все действия, которые будут расценены как необходимые для обеспечения безопасности Североатлантического региона, включая использование силы.

Это не означает, что Соединенные Штаты автоматически вступят в войну, если одна из стран, входящих в организацию, окажется объектом вооруженного нападения. По нашей Конституции только конгресс имеет право объявлять войну. Мы будем обязаны немедленно прибегнуть к таким действиям, которые сочтем необходимыми для восстановления и обеспечения безопасности Североатлантического региона. Такое решение будет принято в соответствии с нашей конституционной процедурой…

Для того чтобы добиться всеобщего мира, мы должны неустанно работать. Но мы должны сделать гораздо большее. Мы должны дать ясно понять, что любое вооруженное нападение будет встречено коллективным противодействием, быстрым и эффективным.

В этом состоит предназначение Североатлантического договора» (16, 275-279).

Программа международной помощи – 4-й пункт

(из мемуаров президента Гарри Трумэна)

«4-й пункт был нацелен на то, чтобы дать возможность миллионам людей, живущих в слаборазвитых регионах, подняться от состояния колонии к самообеспечению и конечному процветанию…

Программа 4-го пункта была практическим воплощением нашего отношения к странам, находящимся под угрозой коммунистического господства. Она вполне совпадала с нашей политикой предотвращения экспансии коммунизма в свободном мире путем оказания помощи с целью обеспечения надлежащего развития этих стран…

Таким образом, этот план был реалистичен, как и идеалистичен. Здравый смысл подсказывал мне, что развитие этих стран будет обеспечивать функционирование нашего промышленного сектора на многие поколения. Ресурсы таких регионов, как Месопотамия, Иран, Индия, Северная Африка и огромные районы Южной Америки, были практически не востребованы, и их развитие принесло бы огромные выгоды американской торговле, как и самим этим регионам» (35, 268-269).

Президент Г. Трумэн о любви соседей к Соединенным Штатам Америки

«Страны-сателлиты России представляют собой несчастнейшие страны мира, насколько мы можем судить по информации, поступающей к нам из-за железного занавеса. Они являют собой острейший контраст с ситуацией, имеющей место на Кубе, в Канаде, Мексике и других странах той части света, к которой относимся и мы. Ни один наш сосед не опасается нас. И им нравится иметь дело с нами, ибо мы принимаем их конкуренцию вместо того, чтобы требовать их покорности» (35, 275-276).

США и война в Корее(из воспоминаний президента Г. Трумэна)

«На памяти моего поколения это был не первый случай, когда сильный нападал на слабого. Я вспомнил некоторые прежние события: Манчжурия, Эфиопия, Австрия. Я вспомнил, как каждый раз, когда демократии не осмеливались противостоять насилию, агрессор получал стимул двигаться дальше. Коммунизм действовал в Корее так же, как Гитлер, Муссолини и японцы десять, пятнадцать и двадцать лет назад. Я чувствовал абсолютную уверенность, что, если позволить Южной Корее пасть, коммунистическое лидеры осмелятся действовать еще ближе к нашим берегам. Если позволить коммунистам силой захватить Республику Корея без противодействия со стороны свободного мира, ни одна малая нация не будет иметь смелости противостоять угрозам и агрессии со стороны более сильных коммунистических соседей. Если эта агрессия останется безнаказанной, нас будет ждать третья мировая война, так же, как подобные инциденты привели ко Второй мировой войне» (35, 378-379).

Президент Гарри Трумэн о генерале Мак-Артуре

«Я никогда не мог заставить себя поверить, что Мак-Артур, опытный солдат, не понимал… что китайский народ отреагировал бы на бомбардировку китайских городов точно так же, как народ Соединенных Штатов реагировал на бомбардировку Пирл-Харбора; или что, с его знанием Востока, он мог проглядеть тот факт, что даже в случае бомбардировки китайских городов поток военных материалов из России продолжался бы, так что если бы он оставался последовательным, его следующим шагом была бы бомбардировка Владивостока и Транссибирской магистрали! Но поскольку я был уверен, что Мак-Артур не мог не видеть эти обстоятельства, я пришел к самому простому выводу: генерал Мак-Артур был готов рискнуть вплоть до всеобщей войны. Я – нет» (35, 471-472).

Сенатор Дж. Фулбрайт об ошибочности эскалации

войны в Корее (1951 г.)

«Если мы завязнем в Китае, у России будут свободными руки в Европе и в остальном мире» (37, 72).

Количество атомных бомб у США

В конце 1945 года – 2 атомных заряда,

в июле 1947 года – 13 атомных зарядов,

в конце 1948 года – 50 атомных бомб (55, 25).

К. Лейн, консультант «РЭНД корпорейшн», о роли антисоветизма

«Советский Союз был значительно меньшим, чем это подавалось ранее, фактором в определении американской политики. На самом же деле после Второй мировой войны творцы американской политики стремились создать ведомый Соединенными Штатами мир, основанный на превосходстве американской политической, военной и экономической мощи, а также на американских ценностях». (59, 16).